Одной из ярких художественных попыток конца 1960-х годов как можно ближе пододвинуть к себе действительность является живопись гиперреализма и фотореализма. Что касается гиперреализма, то он в разновидности «перцептивного реализма» появляется еще у Филипа Пёрлстайна в начале 1960-х. Рассуждавшие в то время о его произведениях американские критики ставили его ниже живописцев-абстракционистов. Когда возникает фотореализм, что происходит в 1965 году, Пёрлстайн обращает внимание на свою программную несхожесть как с фотореализмом, так и с поп-артом, потому что его не интересуют коммерциализированные и широкодоступные образы, его привлекает искусство западной Европы, воодушевленно захватывающее действительность, что есть, к примеру, в живописи Курбе. В то же время в стороннем представлении — а, согласитесь, порой со стороны можно увидеть больше — есть немало общих черт у Пёрлстайна и у Чака Клоуза, популярнейшего из фотореалистов. Что именно за общие черты? Главным образом это осмысление и показ человека как некой вещи, как одной из вещей в мире вещей. Линда Нохлин, являющаяся известным искусствоведом, отметила у Пёрлстайна безжалостность по отношению к вещам, к вещам как таковым, ведь вещи – то немногое, что имеет художник. Подобная черта, все-таки надо сказать, ставит живопись Пёрлстайна рядом с поп-артом, в котором имидж человека – та особенность, к которой неравнодушен художественный взгляд. В принципе, такой взгляд поп-арта – не что иное, как объектив фотокамеры, равнодушно и неэмоционально берущий крупный план. Излишне вести речь о том, что такое бесстрастное и безучастное отображение итеративно следующих один за другим «деталей» не соответствует идеалам революционно и романтически настроенного Курбе, так же как имеющих духовный принцип немцев, к примеру, Уде.
Сергей Никифоров / переложение гл. «Фигуративная живопись и скульптура» из кн. Е. Андреевой «Постмодернизм» /