II
Почему жизнь в России так плоха? Почему всё беспросветно? Можно ли улучшить ситуацию? Уже пробовали улучшить, — у кого получилось? У Горбачёва, который затеял перестройку, а получил полный развал? Или, ещё раньше, у царя Петра, который поставил свой град на костях, сам рубил головы людям, ввёл стрижение бород и европейские порядки, держал арапа в качестве секретаря? Пётр совсем не улучшил, а усугубил проблемы простых людей, уничтожал русскую самобытность, а крестьян притеснял. Кого ни коснись: Иван Грозный, Екатерина, Сталин, Брежнев, — ни у кого не получалось сделать жизнь лучше, пускай и территория прирастала, и войны победительные велись, но страдания не уменьшались, — представляется, они только росли.
Что же делать? А что сделаешь в стране, где всё наоборот? Здесь творятся невероятные вещи. Здесь нет разума, здесь нет логики. Точнее, она есть, но она искажена, она перевёрнута! Здесь берут, переворачивают логику, и строят жизнь по логике перевёрнутой логики. Должно быть, это безумие. К этому невозможно привыкнуть. Например, здесь люди работают не для того, чтобы что-то произвести, а для того, чтобы унизиться перед начальством, и при этом, кто сильнее унизится, тот непременно считается самым лучшим работником! (Сколько раз я видел это везде, где работал, где мне не посчастливилось проводить время.) А для чего здесь учатся? Известно для чего: не для получения воспитания и знаний, а ради корочек и званий! Нельзя сказать это обо всех, но о многих — точно можно. Сколько здесь злобы, сколько тупости и искажений в душе и в голове… Иногда складывается впечатление, что ты находишься в аду, — настолько здесь мрачно и невыносимо. Возможно, для иностранца это странно, но для жителя России – это родина, а она – любимая, родная мать.
Русские откровенны, они не любят недомолвок, мгновенно чувствуют фальшь. Материя несовершенна — это известно, пожалуй, всем умным людям, кроме схоластов-эволюционистов. Холод, голод, болезни, унижения души, — всё это неизбежные проявления превосходства материи, — материя порождает их. Без материи их нет, а при её превосходстве над духом, что является обычным следствием жизни в России, — мучения буквально уничтожают загнанное в угол бытие. Российская жизнь беспросветна — потому что материя беспросветна. Но это материальный мир. А материальный мир — источник небытия. Не потому что Россия насквозь материальна — а потому что Россия заключена в материальный мир. Россия есть заключённый, которого бьют и унижают, это очевидно и непреложно.
Что же касается Запада — на Западе «всё хорошо». Пусть это глупая мысль, но она витает в воздухе. На Западе живут для своего удовольствия, можно сказать, это некий усовершенствованный бытовым техническим прогрессом эпикуреизм. Но в то же время, когда дух спит, когда он не притесняем ни материей, ни жизнью, ни страданием, выходит бездушный и одинаковый человек. Посмотрите на Россию: здесь даже самый последний человек — личность! А на Западе типичны одинаковые лица и одинаковые, пустые глаза. О чём беспокоиться, когда всё есть? Нет проблем, и дух спит. Можно придумать абстрактную систему, и вариться в ней. Это не даст для духа ничего. Гегель создал упражнения по ломанию головы. Кант ещё ранее создал абстракции, которые сгодятся для более щадящих голову упражнений. И ведь это величайшие философы Запада, но совсем ничего не дающие пускай бы для какой-то деятельности души. И речи не идёт о «полёте души».
Такой раскрученный философ, как Николай Бердяев, был, напротив, «в духе», он был не западный, а российский человек, — пускай он эмигрировал, но он родился и вырос здесь. Единственное и главное, чего ему не хватало, — это энциклопедизма, знания, понимания глубины предмета, о котором он писал, — а писал он… о чём он только не писал? Он писал, потому что ему писать хотелось, а читать и глубоко понимать он не хотел. Он был типично русский человек. Такие же живут и здесь: они даже не пытаются понимать причины своих несчастий. Причины, безусловно, разные, но одна из них, и лежащая очень нагло на поверхности, — это правители России. Вот только такие правители и должны быть: бандиты, тираны, мучители, которые ведут себя в своей же стране хуже, чем в завоёванной. В России чрезвычайно много видимости. Видимость того, что правительство что-то решает — что-то в лучшую сторону решает. Видимость законов, которые действуют лишь вокруг московского кремля. Видимость справедливости. Видимость свободы. Почти всё — видимость. «Всё что я вижу – я ненавижу», — это можно сказать буквально обо всём видимом и ненастоящем. Остаётся то, что внутри, — но оно подавлено и ему тяжело.
Герберт Уэллс говорил о русской неорганизованности, и это правда, она до сих пор налицо. Быть может, это не так, но в настоящее время в народе не бродит даже идеи о самоорганизации. Мы помним историю, мы знаем, что в России было довольно много анархистов, которые искренне верили в победу Революции. Но те времена давно прошли. Настоящее даст нам жалкие группки людей, которые тихо агитируют за Анархию и Революцию, но их глас настоль тих, что их не слышно. Поэтому нет организации, — организоваться правильно возможно лишь способом самоорганизации. В России же обычно уповают на государство, не понимая, что оно не может организовать жизнь людей, оно хорошо для подавления, запрещения и грабежа. Жизнь людей — это не забота государства, но если передать эту заботу государству, получится не что иное, как несправедливость, несвобода, небытие.
Подобно тупым баранам, люди отказываются организовать свою жизнь. Быть может, тому виной менталитет, а не тупость. Но скорее всего причин несколько, если не много. Время. Тупость. Менталитет. Словно непробиваемые стены…
Сергей Никифоров, 2009-2012
Страницы: 1 2