Какие существуют пытки? Их много самых разных, у китайцев применялась пытка бамбуком, в Европе практиковалась пытка с помощью посаженных в клетку крыс, которые прогрызали себе путь на свободу через плоть жертвы, во времена инквизиции существовала «железная дева», на Руси Иван Грозный сажал людей на кол. А Сталин издал шифрограмму, разрешающую «физическое воздействие» для того, чтобы ускорить «дело разоблачения врагов народа». Это правильно и целесообразно, с точки зрения государственных интересов, и пытки стали неотъемлемой частью борьбы государства с народом.
Пытки применялись без всякого стеснения, при этом допустима была какая угодно изобретательность. Избиение до потери сознания, переламывание позвоночника, растирание теркой спины до крови, загонение иголок под ногти, медленное раздавливание полового члена. Применялись и психологические методы: запугивание, угрозы, ложь, унижения, изматывание, бессонница, стояние на коленях в течение многих часов, пытка клопами, карцер с водой, запирание стоя в нишу, мор голодом, битьё резиной или мешками с песком, которые не оставляли следов. Естественно, случаев признания в том, чего не было — не счесть. А расправа над людьми шла по кодексам, которых люди, конечно, и в глаза не видели — ведь кто интересуется кодексом, тот обязательно что-то замышляет!
Пытали людей — «врагов народа», то есть врагов советской власти — специально обученные «молотобойцы», помощники следователей. Да и сами следователи были не прочь взять в руки электропаяльник или, скажем, автомобильный насос — и «вырвать» признание у обречённой жертвы. Применялись и староизвестные пытки, — Солженицын не о всём пишет, — например, с помощью крыс, прогрызающих себе дорогу на волю сквозь привязанное тело арестанта. Следователи были настоящими изуверами, грубыми, бескультурными и исполняющими свои директивы любой ценой.
МГБ, в отличие даже от фашистского Гестапо, не добивалось истины, а имело одно намерение — посадить. «Отчего они все такою рьяной упряжкой включились в эту гонку не за истиной, а за ЦИФРАМИ обработанных и осужденных? — вопрошает Солженицын. — Потому что так им было всего УДОБНЕЕ, не выбиваться из общей струи. Потому что цифры эти были — их спокойная жизнь, их дополнительная оплата, награды, повышение в чинах, расширение и благосостояние самих Органов».
Было ли оправдание? Могло быть оправдание? Да, кривое оправдание чудовищных злодеяний Органов было: идеология, которая позволяла совершать ужасные преступления, за которые не нести ответственности, а приобретать почёт и повышение по службе. Идеология голубых фуражек позволяла буквально всё. Всё, что ты увидел — твоё! Любой враг будет сразу же посажен или казнён! Было ли им наказание, этим дьяволам в человеческом обличье? В нашей стране, конечно, не было! В нашей стране вообще всегда было туго со справедливостью и свободой. В «Архипелаге ГУЛАГ» Солженицын предполагает, что потомки будут считать своих предков слюнтяями. Но так ли это, чем потомки лучше, менее покорны стали и уже не позволяют над собой издеваться? Что было, то и осталось — разве что стало не так брутально, зато с духовностью стало ещё хуже и повсюду одна ложь.
Сергей Никифоров, 2011