Механистичность человека была очевидна для Георгия Гурджиева. Как-то в беседе с Гурджиевым Пётр Успенский сказал: «Люди превращаются в машины». Это была очень важная тема, два эзотерика понимали друг друга, из таких размышлений и бесед сложилось учение — Школа Четвёртого Пути. Теперь их последователи есть по всему миру, люди на всех языках, всех национальностей и других отличий находят механистичность человека чуть ли не его отличительной особенностью… Но если Школа Четвёртого Пути как эзотерическая школа предлагает термин, выводит формулу, определение, доискивается причин, — то художественное произведение сразу переходит к делу: оно описывает людей-машин, их реакции, их механистическую деятельность и чудовищные последствия, выходящие от лишённой какого-либо духовного начала примитивной деятельности человека. Висенте Бласко Ибаньес в романе «Ил и тростник» показал феноменально мастерски и как-то гротескно подобных людей, их примитивность и бездушную сущность, что от иллюзий о «доброте людской» не остаётся и следа. Всё-таки люди, пожалуй, имеют внутри больше гадости, мрачности и зла, нежели чего-то доброго и светлого. Да и с точки зрения старого-доброго христианства, человек — отнюдь не идеален, а, скорее напротив, глубоко несовершенен и несчастен… Только Бог может быть идеальным и светлым, человеку до него — невыразимо далеко.
Но иногда, в особо редких случаях, встречаются люди выдающиеся из окружающей их массы, — а почему это происходит, задумал ли так Бог или так произошло случайно, — видимо, выходит и то, и то… Но, пребывая в иллюзии, хочется думать, что так решил Бог. И вмиг иллюзии рассыпаются, словно неуловимые маленькие комарики, которые так сладко пили твою кровь, — и вот ты уже видишь перед собой озверевшую действительность и слабых, мерзких, безумно несчастных людей. Трактирщика, Нелету, Тонета и прочих персонажей «Ила и тростника». Где их совесть? Где их ум? Где их доброта? Трактирщик умирает, единственной его наследницей становится хитрейшая и коварнейшая Нелета; фактически — это она его совсем угробила; правда, он не был полным лопухом, и ей немного не повезло: он — вместо того, чтобы уйти молча в могилу и больше не показываться в её жизни, в которой она стала полноправной хозяйкой трактира — оговорил в завещании, что его состояние перейдёт к родственникам его первой жены, если Нелета будет замечена в любовной связи с другим мужчиной… Однако Нелета и Тонет всё-таки тайно по ночам спят вместе в трактире и… через несколько месяцев Нелета беременеет. Вот ведь проклятье! Значит, если её беременность откроется родственникам первой жены трактирщика — это укажет на её связь с другим мужчиной — на порочную связь с Тонетом, и, таким образом, она будет вынуждена распрощаться с доброй половиной богатого наследства трактирщика.
Но она слишком долго была в нужде! И из-за этого стала только злой и жадной! Поэтому она скрывает беременность ото всех, ходя в тесном корсете. А потом тайно, в трактире, на втором этаже, рожает ребёнка, а Тонет, пообещав ей скрыть ребёнка от всех глаз, отвозит ночью свёрток с малышом в лодке по направлению к городу, но вот уже светает, его замечают, и он кидает свёрток в тростник… Между тем в Пальмаре сезон охоты, и Тонет поручил Пиявке прислуживать одному приезжему охотнику. Но тот охотник доверяет всю свою провизию Пиявке, пока сидит в своеобразной засаде — в бочке. И Пиявка, недолго думая, выпив вина охотника из бурдюка, открывает один за другим горшки с провизией и… обалдев от впечатляющих яств, все их пожирает! Он съедает чудовищно много, прямо в усмерть много… и через несколько дней умирает от обжорства. Через какое-то время тот же охотник-буржуа снова приезжает в Пальмар, и на этот раз Тонет с Голубем его сопровождают лично. Ранив одну из птиц, Тонет приказывает собаке искать ту, но собака вместо птицы находит свёрток с мёртвым, протухшим младенцем! На нём сидят пиявки! Обескураженный Тонет убивает веслом собаку. А потом, боясь, что тайна убийства ребёнка откроется, отъезжает в заросли на лодке и, в одиночестве, убивает себя выстрелом из ружья в грудь. Голубь догадывается о его совместном с Нелетой грехе и тайне, но обещает последней хранить молчание. А отец Тонета Тони с Подкидышем закапывают обезображенное тело Тонета в привозившуюся ими, выстраданную землю, которую они привозили в течение нескольких лет, чтобы сделать из неё поле.
Но самое интересное открывается в самом конце, когда Подкидыш целует посиневшую голову мертвеца, открывая в первый раз «тайну своей жизни». Это неописуемо прекрасно и в то же время настолько жестоко и страшно… Ведь бывают не только машины-люди — бывает, как бы показывает Ибаньес, — выделяется человек. И живёт не так, как все. Девушка Подкидыш — самый сильный, духовный персонаж романа, — которая, несмотря на унижения и мучения, на злость со стороны Тонета, любит его, даже мёртвого, такого… это пробирает до глубины души. Есть ли такие люди в наше время? В наше пессимистическое время невозможно жить не без оптимизма, а без сознания того, что когда-нибудь оно пройдёт, и наступит, если не рай, то нечто вроде успокоения… успокоения перед смертью? Нет, перед новым витком пессимизма, перед новым злом, перед небытием, — это никогда не закончится, пока существует мир, пока существует жизнь. Верно, мир настолько плох, а жизнь столь черства, что пессимизма не избежать — тотального, всеобъемлющего, господствующего.
Сергей Никифоров, 2011