В позднейших програмных заявлениях немецких коммунистов этой мысли, конечно, нет и в намеке! При всем радикализме своих теоретических взглядов, при всей резкости своей критики поведения немецких социал-демократов, Роза Люксембург ни на один момент не становилась в лагерь сторонников «гражданской войны внутри рабочего класса», по всем основам своего мировоззрения она не была коммунисткой в том смысле, который вложен в это слово российским большевизмом, а до конца продолжала оставаться левой с.-д. до-военного времени. Она жила и умерла в лагере гуманистическаго социализма, — и не случаен тот факт, что она так и не дала своего согласия на создание Коминтерна, равно как не случаен и другой факт: непримиримая борьба, которую этот Коминтерн ведет против «люксембургианства».

Но единомышленники Р. Люксембург были небольшой группой хороших, умных интеллигентов, вокруг которой, как самой крайней, стали собираться разнородные элементы, — в огромном большинстве молодежь, без политической выучки, выбитая войной из привычной колеи и насыщенная горячим чувством элементарнаго протеста против всех тех испытаний, объектом которых ей пришлось стать за годы войны. Имена Розы Люксембург и Карла Либкнехта им были нужны, как вывеска, прикрывающая и освящающая их действия, — но их идеи им по существу не импонировали. Уже на первом с’езде будущей немецкой компартии собрались в большинстве именно эти элементы, и Радек, который был на нем, вполне правильно отметил, что для большинства участников этого с’езда «авторитет Розы и Либкнехта более личный, завоеванный героизмом и страданиями, чем авторитет политических людей». А члены с’езда были отборной элитой нарождавшегося движения, его офицерскими кадрами. Рядовые солдаты движения еще меньше знали о Р. Люксембург; им еще более далеки были ея тонкиe расчеты. Российский большевизм с его примитивными лозунгами тех дней им был более близок, более «созвучен». Москва это поняла и ловко использовала благоприятную обстановку для закрепления своего влияния. Шаг за шагом она вбивала клинья между массами и вождями молодого немецкого коммунистического движения, — выбрасывая прочь независимых, подкупая податливых. Вся история первых лет немецкой компартии была историей «большевизации» этой партии, истopией искоренения «люксембургианства», удаления из партийного руководства учеников и сторонников последней.

Читать далее →