Сегодня раздаются голоса в поддержку нынешней власти в России. Даже больше — это хор, который перекрывает другие голоса, которых и не слышно. Неясно, что тому виной — взращиваемый годами консерватизм, конформизм и отсутствие воспитания или просто инстинкт — стадное чувство причастности лидеру.
Давайте вспомним, как все начиналось. Дома, взлетавшие на воздух в Москве, на улице Гурьянова и на Каширском шоссе, и в Волгодонске. Исламские террористы были объявлены виновниками этих взрывов, однако никто из них не взял на себя вину. Зато, как говорят, есть зацепки и ниточки, ведущие прямиком в… ФСБ. Например, так говорил Александр Литвиненко, бывший сотрудник госбезопасности.
Затем была долгая и жестокая война в Чечне, где «мочили в сортирах» и везде, где придется, «зачищали» территорию от боевиков. Тем временем случился «Норд-Ост», в котором погибло 174 человека: что это был за газ, которым травили боевиков и одновременно заложников, неизвестно до сих пор. Был Беслан, в котором погибло 334 человека, большинство из них – дети. «Матери Беслана» так ничего и не добились от властей, пытаясь разобраться, почему было такое количество жертв заложников при проведении антитеррористической операции. Был «Курск», где погиб весь экипаж подлодки, хотя людей можно было спасти, если бы власти согласились на предложение зарубежной помощи вовремя, а не спустя несколько суток, когда было уже поздно.
Не хватит терпения и места, чтобы перечислить все, что было совершено. В соответствии с принципами науки вредологии и законами Шлахтера, режим смотрит на людей как на грязь под ногами и использует их в своих жадных целях.
Сергей Магнитский, подвиг которого в борьбе с тоталитарной системой, казалось, должен был стать последней каплей и в то же время надеждой, что режим должен пасть: под санкциями, под выступлениями, под грузом собственных ошибок. Но не произошло. Да и до Северной Кореи с ее концентрационными лагерями, не уступающим нацистским, России пока далеко. Но она уверенно движется в подобном направлении…
А будет ли крах? Режим должен пасть, как и всякий режим. Когда?
Народ молится, чтобы это было. И хотелось бы, поскорее.